Ну что ж, друзья. Как-то уже присоединялся к этой движухе, но в один момент что-то пошло не так) Думаю начать всё по новой, так что обязательно буду делиться чем-то и попытаюсь пройти достойный путь. Ну а пока, ловите моё произведение, которое возможно кого-то смотивирует ( написал относительно недавно) Друзья, я разлагаюсь — медленно, но верно, Уже как двадцать лет процесс идёт, идёт. И началось то всё, что очень характерно, В той точке отправной, что и не всяк поймёт. Я был простым мальчишкой : воспитанным и добрым; Значение той дружбы, что верная, я знал; Учился на пятёрки; гулял, хоть двор суровым Считался средь района; родным всем помогал. Соседи говорили : он вырастет учёным, Смышленный и болтливый, спокойный, пионер! А мама говорила, что словом я крученым, Так ловко управлял — писатель; а фанер Мне ежедневно папа по десять досок в куче, Чтоб "мог сынок столяром заделаться" носил. А я же не считался с их мнением и круче Профессии врача не видел. Приносил С библиотеки школьной по медицине книжки, Читал запоем, много, и Павлова, и всех! Смеялись надо мною утайкою мальчишки, Но верил очень прочно, что ждёт меня успех. И так я жил годами... До класса выпускного: Я дрался и сбегал, не мирился ни с кем. Подсел на рок тяжёлый, забросил книги, снова Связался я с Проженным, доставил он проблем. Родители хотели, чтоб окруженье это Сменил я на прилежных ботаников, что мне Когда-то помогали найти дорогу света, Но было слишком поздно: я по уши в дерьме. И как всё закружилось, я сам и не заметил: Один скандал с родными, один — среди друзей. И так это достало, что новый путь наметил: "Найти от вас свободу, уйти от вас скорей!" Тебе уж 18, законная свобода! Но в голове так пусто, "ребёнок" тянет вниз. Родители прекрасны, но вырастил урода Менталитет района — и вот тебе — сюрприз! Запил с пол оборота, нашёл потяжелее У местного торговца товар и начал жить, Как в пору ту казалось спокойнее, смелее. Но я не знал ведь даже, что мне осуществить, Какие ставить цели, на что диплом, свобода, Которой я кичился, которую искал! Не мог я долго думать: зудило и с комода Достал я препарата, и кайфа был оскал. Потом, я, словно зомби, ходил по переулкам, И каждый раз терял я желанье просто быть, Надежду на спасенье; искал по закоулкам Я смысл этой жизни, по волчьи начал выть. Я спал на грязных лавках, оброс, был еле сытым, Просил хоть пять копеек на крошечку, на хлеб. Цеплялся существом я за жизнь, хоть и убитым Казался всем прохожим и сам себе. "Как слеп, Как слеп и глух, простите, родители, прошу вас!" Давно ушли в загробный, покинув бренный мир. Могилки навещал я, живой мертвец. "О ужас! О горе и проклятье, мне Дьявол стал кумир!" Потом пришёл Гришаня, из цепких лап смертельных Он выхватил так ловко и предложил мне труд. И тратил на работе союз всех сил предельных И заработал денег, — теперь в достатке плут. Забыл об алкоголе, нашёл себе жильишко, Привёл себя в порядок. Всегда благодарил Гришаню, словно Бога увидел в нём, и слишком Я часто лестных слов при случаии дарил. Но говорил Гришаня: "Ты вспомни, друг сердечный, Как сам меня когда-то из грязи ты достал. Я благодарен буду тебе за это вечно, Всё то, что тебе сделал не требует похвал". Потом я стал нормальным, возможно, в плохом смысле, Но так втянулся в будни и столько разных дел, Что пропустил мгновенье и не успел осмыслить, Как появилась Люба и как её хотел. Любви же романтичной не знал доселе дух мой, От новизны и чувства, что расцвели, как сад, Той нежности, заботы, я сам цвёл; будто бухой, Но опьяняли чувства, так жгуче, так был рад! Затем родили сына, характером в отца, А тонкостью натуры и красотою — в мать. Я отдавался Саше, растили молодца, Чтоб не пришлось сынишке по юности страдать. Жена мне изменяла, узнал о том нескоро, Но отпустить не мог же несчастную и бил, И бил её я сильно, скандалил и узора Разбитых отношений мне образ приходил. Узором оказалось разбитое окошко: Не выдержав побоев, зарезалась жена. Сошла с ума, дурная, хватило ей немножко. Но стерва, да больная — кому она нужна? Нужна, нужна конечно! Кому? Конечно мне! Эмоций страшна буря накрыла с головою. И приходила Мери Кровавая во сне. Но был ещё сынишка; заняться бы собою. Да Саша то забылся в дурной компашке панков, Пока мы разбирались с женою, кто здесь прав. И сына потерял вдруг. И конченных подранков Ему уклады жизни дороже, чем устав Моральный и семейный, отцовский и любой Хоть сколько-нибудь выше, чем праздность и порочность. Хотелось крикнуть Саше :"Сыночек мой, постой!" Но не прошёл проверку и с ним, увы, на прочность. Пошёл я к Кольке, к другу, что выручал в моменты, Когда я был на грани депрессии, и вот Налили по стакану спиртного — и доценты Мы философский кафедры, вся жизнь в рассказ войдёт! И пил с тех пор я много; и похоти придался, Ведь бородатый, старый — уже не тот самец, А на дом пару сочных позвать — и ты остался И при своём хозяйстве и всей хондре — конец. Пытался идти в церковь, да больно далека Мне правлосавна мысль, концепция, обряд. Включённый телевизор, лежу и так легка Отныне моя жизнь, холостяков отряд. А если, друзья, вспомнить: я развивался ль, нет, То точного ответа я дать вам не смогу. Так долго разлагаюсь, и вот мой вам совет: Живите лишь разумно, ведь жизнь как на бегу!

Ваша мать не врала,хороший слог. Грустная и поучительная история вышла...эх так и знал,что во всём панки виноваты.

На самом деле панков я уважаю, просто почему-то именно их образ пришёл в голову. Панки хой, леди и джентльмены🤟

Мне понравился стишок. Like